Інформація призначена тільки для фахівців сфери охорони здоров'я, осіб,
які мають вищу або середню спеціальну медичну освіту.

Підтвердіть, що Ви є фахівцем у сфері охорони здоров'я.



СІМЕЙНІ ЛІКАРІ ТА ТЕРАПЕВТИ
день перший
день другий

АКУШЕРИ ГІНЕКОЛОГИ

КАРДІОЛОГИ, СІМЕЙНІ ЛІКАРІ, РЕВМАТОЛОГИ, НЕВРОЛОГИ, ЕНДОКРИНОЛОГИ

СТОМАТОЛОГИ

ІНФЕКЦІОНІСТИ, СІМЕЙНІ ЛІКАРІ, ПЕДІАТРИ, ГАСТРОЕНТЕРОЛОГИ, ГЕПАТОЛОГИ
день перший
день другий

ТРАВМАТОЛОГИ

ОНКОЛОГИ, (ОНКО-ГЕМАТОЛОГИ, ХІМІОТЕРАПЕВТИ, МАМОЛОГИ, ОНКО-ХІРУРГИ)

ЕНДОКРИНОЛОГИ, СІМЕЙНІ ЛІКАРІ, ПЕДІАТРИ, КАРДІОЛОГИ ТА ІНШІ СПЕЦІАЛІСТИ

ПЕДІАТРИ ТА СІМЕЙНІ ЛІКАРІ

АНЕСТЕЗІОЛОГИ, ХІРУРГИ

ГІНЕКОЛОГИ

Газета "Новини медицини та фармації" Психиатрия (303) 2009 (тематический номер)

Повернутися до номеру

О «моральной статистике» в ХХ веке

Автори: Александр Курбан, секретарь экспертного совета при Министерстве труда и социальной политики

Версія для друку

25 июля 1918 года Совнарком РСФСР (Советский Союз, как известно, тогда еще не существовал) утвердил Положение о государственной статистике. В Центральном статистическом управлении (ЦСУ), в центре и на местах были созданы отделы социальной статистики, которые регистрировали и обобщали сведения об уголовных, гражданских и административных правонарушениях, о беспризорных несовершеннолетних, алкоголизме, самогоноварении, абортах, проституции и т.п. Все вместе это тогда называлось моральной статистикой. В 1930 году в силу политических причин ЦСУ было реорганизовано, прекратился учет любых социальных явлений, была ликвидирована и моральная статистика. Восстановление в 1948 году Сталиным ЦСУ СССР не отразилось на судьбе моральной статистики, которая так и не была воссоздана в тоталитарном Советском Союзе в полном объеме.

Не имея адекватной социальной статистики, любое государство не может проводить эффективную социальную политику. Менеджмент, основанный на догадках и предчувствиях, не бывает успешным. Привычная для всего постсоветского пространства ведомственная статистика, как оказалось, далеко не всегда адекватна реалиям и процессам, происходящим в стране и обществе. Так, недавно проведенное сотрудниками Киевского международного института социологии вместе с группой украинских психиатров эпидемиологическое исследование выявило очевидную дефектность официальной медицинской статистики. К чести Минздрава Украины, статистические формы в этом отношении были модернизированы немедленно.

Не являясь специалистом в области науки о мозге и даже врачом-психиатром, я не могу и не хочу касаться сугубо медицинских аспектов психиатрии. Однако у этой научно-практической дисциплины есть сугубо специальный аспект, совсем не случайно названный социальной психиатрией. Тридцать тысяч психически больных наших сограждан, опекаемых системой Министерства труда и социальной политики, — это реалии украинской социальной психиатрии. Увы, далеко не всегда привлекательные.

Система интернатной психиатрической помощи архаична. Европейское государство начала ХХІ века обязано сделать эту систему более эффективной. Я отчетливо понимаю, что в данном конкретном случае мы далеко не всегда имеем дело с очевидными фактами из так называемой доказательной медицины. Если когда-нибудь подтвердятся догадки о неполной детерминированности психической деятельности человека, нам придется признать, что возможности научного познания ограничены в данном случае принципиально. Тем не менее, не понимая сегодня всех биологических (или любых иных) основ психической болезни, мы обязаны в рамках имеющихся у нас понятийных и материальных возможностей создать максимально приемлемые условия жизни для тех наших сограждан, которые страдают психическими болезнями.

Уважение к автономии индивида — ценность, которая является центральной в демократическом обществе. Каждый человек заинтересован в том, чтобы важные решения, влияющие на его жизнь, включая выбор медицинского лечения и социальной помощи, принимать самостоятельно, из чего вытекает: этот его выбор должны уважать не только врач или социальный работник, но и все окружающие.

Как мы знаем из истории, уважение к правам психиатрических пациентов существовало не всегда. Соответственно, социальная психиатрия является молодой дисциплиной.

Начало эры гражданских прав в США и Западной Европе имело свое влияние и на психиатрическую систему. На судебных процессах, инициируемых защитниками прав пациентов, повсеместно подчеркивалась необходимость того, чтобы потеря свободы в результате госпитализации происходила лишь в тех случаях, когда пациент вследствие душевной болезни представляет серьезную опасность для себя и окружающих его людей.

Не буду скрывать, столкнувшись с указанной проблематикой, я достаточно туманно представлял себе проблематику социальной психиатрии вообще и в Украине в частности. Чувство информационной неудовлетворенности заставило искать соответствующую литературу. Должен заметить, что ни на украинском, ни на русском языках я тогда ничего существенного на эту тему не нашел… Пока в мои руки не попала книга «История безумия в классическую эпоху» великого французского мыслителя Мишеля Фуко. Она поразила меня до глубины души и серьезно подкорректировала некоторые аспекты моего мировоззрения.

Все остальное, прочитанное на эту тему позднее, было лишь дополнением, обертонами в музыкальной фразе, посвященной психиатрии. Благодаря острой логике Фуко я узнал, так сказать, «теневую» сторону социальной психиатрии, о которой медики предпочитают не говорить вслух.

Сегодня для всех профильных специалистов становится очевидным: необходимо модернизировать социальную помощь, оказываемую нашим психически больным согражданам, сделать ее более разнообразной и эффективной. Для этого в 2007 году по рекомендации экспертного совета Министерства труда и социальной политики, при непосредственной поддержке тогдашнего руководителя этого ведомства М.Н. Папиева, в министерстве было создано специальное подразделение, основной целью которого стала подготовка основ для такой модернизации. Спокойная, хорошо продуманная подготовка изменений, а не революционный наскок. Потому что цена вопроса — не бюджетные ассигнования или перетягивание ведомственных полномочий, а конкретные человеческие судьбы, те самые 30 тысяч человек.

Понимаю, предстоит непростая дискуссия с другими ведомствами, в первую очередь с Министерством здравоохранения. Здесь, я уверен, не будет сложных проблем. Думается, специалисты-медики поддержат своих коллег из социального ведомства. Тем более что главный психиатр Минздрава является одновременно членом экспертного совета при Министерстве труда и социальной политики.

Вместе с тем существует еще одна серьезная проблема, требующая обязательного решения. Любые социальные изменения и новации должны быть приняты населением страны. Понятны и приняты. Благие намерения реформаторов должны сопровождаться поддержкой и пониманием граждан, иначе новации будут отторгнуты. В социальной сфере эффективный менеджмент обязательно должен включать в себя широкий и ясный диалог с населением.

Для чего это нужно? Приведу пример. В 60-е годы прошлого века в небольшом университетском городе США местные власти приняли решение об открытии в одном из пустующих муниципальных зданий общежития для психически больных граждан. На этом настаивали городские социальные службы. Поскольку необходимо было получить согласие местной общины, жителей города подробно проинформировали о проекте. Реакция жителей оказалась предсказуемой: большинство категорически отказалось иметь в своем районе такое соседство. Тогда находчивый мэр предложил альтернативный вариант: открыть в этом здании студенческое общежитие. Немедленно последовала реакция жителей города, согласие на открытие социального общежития для психических больных было получено…

Никто никогда не опрашивал население Украины о его отношении к психически больным согражданам. Профессионалы поймут: не имея представления об этом, они не имеют права даже пытаться модернизировать систему социальной психиатрии. В данном случае диалог с обществом обязателен!

Прежде всего необходимо было оценить ситуацию. Президент Киевского международного института социологии профессор Хмелько любезно согласился помочь нам в этом, и в октябре 2007 года было проведено социологическое исследование в 110 населенных пунктах Украины. Всего было собрано 2032 анкеты. Респонденты ответили на шесть вопросов, составленных специально для выявления отношения к психически больным людям. Следует отметить, что подобных социологических опросов на территории нашей страны ранее никогда не проводилось. Интерпретация всех полученных результатов заслуживает серьезной публикации в специальном издании, здесь же я хочу сообщить самое важное: украинцы продемонстрировали достаточно высокую толерантность по отношению к своим психически больным согражданам. Учитывая нашу недавнюю историю (закрытость психиатрической системы и ее проблематики в СССР, печальная практика злоупотребления психиатрией и т.п.), я вправе утверждать, что толерантность эта чрезвычайно высока! Вопросы в социологической анкете были составлены так, чтобы респондент имел возможность выбора вариантов ответа. Удивительным для нас оказалось отсутствие существенной разницы в ответах вне зависимости от пола, возраста, образования и региона проживания. Такое единодушие респондентов еще раз свидетельствует: украинцы — гомогенный народ. Языковая, религиозная и историческая дифференциация отнюдь не обслуживает центробежные силы в нашем обществе, представленные, скорее всего, целенаправленными спекуляциями некоторых украинских политиков.

Полученные в исследовании результаты позволяют нам формулировать формат предстоящих новаций в социальной сфере, опираясь на конкретные мнения людей, а не на наши личные догадки и впечатления. Социальная политика в цивилизованной стране должна опираться на фундамент, состоящий из модернизированной «моральной политики». Это аксиома! А иначе просто нет смысла браться за что-либо существенное.



Повернутися до номеру