Газета «Новости медицины и фармации» 20 (346) 2010

После окончания Одесского медицинского института в 1966 году и первичной специализации в Киевском НИИ ортопедии в 1971 году я постоянно работал врачом-ортопедом травматологом. Вначале основным направлением моей работы была реконструктивная ортопедия – пластика дефектов ахиллова сухожилия (кандидатская диссертация), а затем лечение тяжелых повреждений крупных суставов, в том числе осложненных гнойной инфекцией. Мною было разработано новое научное направление – применение магнитотерапии в лечении и профилактике гнойных осложнений открытых травм конечностей (докторская диссертация).

Начиная с 1990 года я стал систематически изучать проблему спинальной боли, а также деформаций позвоночника. Но я был не одинок, так как этим же занимались и другие сотрудники кафедры травматологии и ортопедии Одесского медицинского университета и городского травматологического центра, где уже около 20 лет я занимаю должность профессора. К ним следует отнести проф. В.Ф. Венгера, проф. Е.В. Кулаженко, д-ра мед. наук, заслуженного рационализатора Украины В.И. Грунтовского. Особую роль в моей дальнейшей работе сыграл доц. В.С. Есипенко. Именно он, так же как и врач-ебыли моими первыми учителями и наставниками в вертебрологии, показавшими основные приемы мануальной терапии и привившими интерес к этой увлекательной специальности.

В связи с тем, что указанные врачи имели специальную подготовку по вертебрологии, то к ним я и направлял больных со спинальной болью. Так продолжалось до тех пор, пока мне не пришлось стать свидетелем неоднократных повторных обращений пациентов к коллегам с рецидивами болей, равно как и неудачных попыток вправления позвонков под наркозом. Эти случаи посеяли в моей душе сомнения в правильности проводившегося лечения.

Вскоре в нашем городе приобрел известность мануальный терапевт, врач лечебной физкультуры, ставший в последующем доктором педагогических наук и профессором, А. А. Унанов. Работал он весьма успешно, о чем свидетельствовал большой поток больных, которых он принимал в одной из районных поликлиник. Но, как выяснилось, и его пациенты приходили к нему помногу раз (иногда более 10) из-за рецидивов болей. Тогда я стал внимательно присматриваться к работе других вертебрологов и установил, что эффективность их работы также была недостаточно высокой, о чем свидетельствовали многочисленные повторные обращения. В итоге многие мануальные терапевты из-за неудач прекратили свою работу по обслуживанию пациентов со спинальным болевым синдромом.

Именно тогда у меня впервые возник вопрос, а что же происходит на самом деле? Где объяснение такой ситуации? Что это было – сознательный брак в работе, желание, в поисках заработка, удерживать и лечить больных как можно дольше или же было что-то такое, чего все эти врачи не знали либо не понимали.

Наблюдая за работой каждого из специалистов, я пришел к выводу, что все они были честными и добросовестными людьми. Значит, оставалось второе объяснение – незнание чего-то общего, что приводило к обострению болей и возврату больного к врачу.

Тогда я стал сам осматривать больных с жалобами на боли в позвоночнике и при этом обратил внимание, что они локализовались в местах, где пальцами определялось ротационное смещение позвонков. У всех без исключения пациентов локализация мест разворотов была аналогичной, как бы стандартной (шейный, грудной, поясничный и крестцовый отделы позвоночника), хотя боль могла локализоваться только в одном или двух местах (рис. 1.1).

Мною также было установлено, что у всех осмотренных пациентов имелось два варианта деформации грудной клетки:

Первый вариант деформации – при смещении правой ключицы кпереди отмечалась асимметрия левой половины грудной клетки со смещением также кпереди левой реберной дуги. На той же самой стороне грудной клетки, где имелась деформация ключицы, сзади имелась деформация грудной клетки в виде реберного горба (рис. 1.2, 1.3).

Второй вариант деформации состоял в том, что если кпереди выступала левая ключица, то все указанные изменения грудной клетки повторялись с противоположной стороны (рис. 1.4).

Был даже случай, когда ко мне на консультацию направили больного с диагнозом – вывих правой ключицы в ключично-стернальном сочленении, при тщательном осмотре оказавшийся уже описанной выше деформацией ключицы за счет торсии грудной клетки на фоне сколиоза 3–4-й степени.

Самый интересный вывод, который был сделан мною в результате этих осмотров, состоял в том, что у всех пациентов без исключения, во всех возрастных группах имел место первый или второй вариант деформации. То есть имелась какая-то закономерность в формировании деформаций грудной клетки.

Потребовалось еще несколько лет, во время которых были осмотрены сотни людей, что позволило установить еще ряд систематически повторявшихся симптомов.

Так, на той стороне грудной клетки, где выступала вперед реберная дуга, имелось хорошо видимое сзади укорочение нижней конечности (рис. 1.5).

В начале работы над проблемами вертебрологии мы пытались устанавливать величину укорочения нижней конечности с помощью сантиметровой ленты. Измерение проводилось по стандартной методике: от передней верхней ости подвздошной кости до нижнего края внутренней лодыжки. При наличии такого укорочения его называли относительным, ибо мы определяли положение нижней конечности относительно таза. Более точным, абсолютным, принято считать определение длины нижней конечности посегментно: от нижнего края большого вертела до суставной щели коленного сустава (длина бедра). Расстояние от этой же щели до нижнего края наружной лодыжки составляло длину голени. При наличии разницы в длине нижней конечности, при таком способе измерения, его называют абсолютным или анатомическим.

Нужно сказать, что измерения сантиметровой лентой не давали точных данных из-за возможного смещения кожи, особенно у полных людей. При этом в литературе имелись очень скудные сведения о попытках измерять длину ног по рентгенограммам либо с помощью специальных устройств. Интересное исследование было выполнено в Московском научно-исследовательском институте медицинского приборостроения, где величина укорочения рассчитывалась по разнице давления стоп на специальную платформу, соединенную с компьютером. В практической, повседневной работе ортопеда такие методы не использовались из-за отсутствия нужного оборудования.

При обследовании больных в нашей клинике применялись разработанные мною специальные ортопедические вкладыши, которые вставлялись под пятку на стороне укорочения. Во всех случаях измерений использование таких разных по высоте подставок позволяло, устраняя укорочение, определять его величину. Накопленные данные позволили сделать вывод, что ведущим симптомом было не абсолютное укорочение, то есть уменьшение анатомической длины бедренной кости и (или) костей голени, а относительное укорочение компенсаторного характера. Оно всегда сопровождалось разной степенью напряжения мышц-разгибателей спины справа и слева. Однако механизм и причины развития мышечной асимметрии в начальном периоде работы нам были не ясны.

Полностью ознакомиться с материалами можно, приобретя книгу «Асимметрия тела. Сколиоз. Спинальный болевой синдром» В.В. Сердюка